В этой связи весьма интересно недавнее выступление господина Султыгова. То, что высказанные им идеи на сегодняшний день не получили официальной поддержки руководства его партии, не принципиально. Султыгов проговаривает то, что у значительной части новой номенклатуры на уме.
Большинство комментаторов обратило внимание, прежде всего, на идею оформления "института национального лидера". Но не менее важным мне представляется то, что, по замыслу Султыгова (или загадочный рабочей группы, на которую он ссылается), оформить этот новый институт должен некий "Гражданский собор российской нации". На этом не вполне понятном форуме должен быть принят так называемый Пакт гражданского единства. Его подписание станет гражданской присягой представителей всех уровней власти, политических партий и других институтов гражданского общества на верность выбранному народом направлению развития, на верность национальному лидеру.
Эти рассуждения ярче, чем что-либо другое, высвечивают, какое политическое устройство для России грезится "кремлевским". В демократической системе различные политические силы не приносят присяги на верность какому бы то ни было выбору. Даже если это выбор большинства народа. За меньшинствам всегда остается право с этим выбором не согласиться и добиваться его изменения, будь то выбор текущей политики, формы правления или самой модели развития. Именно этот принцип и вызывает инстинктивное отвращение у кремленов.
Не менее характерно и другое. Султыгов отождествляет присягу воле народа и присягу "национальному лидеру". Этот "лидер" мистическим образом воплощает волю народа в себе. Султыгов открыто ставит его над законом, над конституционными государственными органами. Он называет "лидера" высшим персонифицированным институтом представительной власти российского народа и наделяет полномочиями контроля над законодательной и исполнительной властью. Такие функции выполняли римские императоры, имевшие весьма скромный и демократичный официальный титул "первый гражданин Республики". А наделяли их этими функциями, согласно принятой формулировке, "армия, Сенат и народ". Можно привести и более близкие аналогии: "одна нация — одна партия — один фюрер". Короче — одна воля, один не подлежащий обжалованию выбор.
Не случайна используемая Султыговым терминология. Он прямо ссылается на опыт Земских соборов XVI—XVII веков и, прежде всего — на Земский собор 1613 года, избравший на царство династию Романовых. Этот Собор действительно рубежный. Он знаменовал отказ от робких, но все же предпринимавшихся в годы Смуты попыток связать царскую власть формальными ограничениями. С него начался возврат к сложившемуся до Смуты деспотическому самодержавию.
Вот какую родословную "выправляет" себе нынешняя власть, откровенно стесняющаяся своего "греховного" происхождения от антитоталитарной революции рубежа 80-х – 90-х годов. Не даром первыми приветствовали объявление "днем национального единения" даты вступления в Москву ополчения Минина и Пожарского (после этого и был созван тот Собор) современные крайне правые националисты — прямые наследники монархистов-черносотенцев начала XX века. И даже попытались его "приватизировать" приуроченными к нему маршами.
Конечно, путинский режим пока не хочет, чтобы его отождествляли с этими силами. Но его духовное родство с ними проступает все явственнее. Если собрать вместе высказывания и разъяснения, сделанные его идеологами в последние годы, то окажется, что "суверенную демократию" они понимают примерно так. Инициатива в определении стратегических направлений должна принадлежать власти. Ей сверху виднее. Правда по отдельным спорным вопросам власть может быть не уверена, какой вариант решения выбрать. Тогда можно призвать на помощь общество. На этот случай должно существовать несколько партий, отстаивающих различные варианты решения этих отдельных вопросов.
"Исконно-посконные" могут ликовать. Перед нами изложенная на современном слэнге концепция средневековой "самодержавно-земской монархии" с совещательным сословным представительством. Царь-батюшка иногда созывает его, чтобы "посоветоваться с народом", послушать его жалобы и пожелания, а потом принять решение по своему усмотрению. Разумеется, модель усовершенствована. В этой модели власть "формирует политическое пространство", то есть сама создает партии, имеющие разные точки зрения на отдельные вопросы, но, конечно, в равной степени верноподданнические, лояльные власти и системе. Кроме того, она же "расчищает (или зачищает) политическое пространство от политического мусора". При этом Дума — не место для дискуссий, а правительственная партия идет в нее не политикой заниматься, а работать. Это у них там парламент — место, где различные группы общества самостоятельно отстаивают свои интересы и свое видение пути развития страны, то есть занимаются политикой. У нас политикой занимается один царь, а все остальные лишь исполняют его волю, то есть работают. Это и есть авторитарно-патерналистская система, в которой не правитель присягает народу, а народ правителю.
Правда, похоже, что и такая модель управляемой псевдомногопартийности оказалась для кремляди слишком сложной и подозрительной. "Оппозиция его величества", каковой очень старалась стать "Справедливая Россия" — это что-то из совсем другой политической культуры, из другой жизни. Тут и нормальному-то человеку трудно понять, как можно целиком и полностью поддерживать президента, в руках которого сосредоточены все рычаги реальной власти, и одновременно выступать против проводимой под его руководством правительственной политики. Заливающая же страну "запутина" прямо требует однозначных указаний, за кого голосовать.
И вот национальный лидер уже объясняет с трибуны, что существует только одна партия, лучше которой все равно нет. Все остальные автоматически списываются в маргиналы, сеющие лишь разброд и шатания, да и вообще отрабатывающие вражеский заказ. Кроме того, они еще и не нужны вовсе, потому что "мы и сами критикуем". Логика путинизма неудержимо влечет его к хорошо знакомой и совсем еще свежей в памяти модели, движущей силой развития которой (при наличии одной-единственной "руководящей и направляющей") была, как нам объясняли на уроках обществоведения, "критика и самокритика".
Вы можете оставить свои комментарии здесь
