Идея "Назад в СССР", распространенная в современной России, сталкивается с многочисленными проблемами — экономическими, социальными, внешнеполитическими. Одна из них — отношение к нонконформизму.
С одной стороны, в СССР на официальном уровне нонконформизм всячески приветствовался. Даже один из заслуженных конформистов СССР Сергей Михалков в самые конформистские брежневские годы писал возвышенные строки:
"ТО и ЭТО нужно строить,
Каждым часом дорожить,
Равнодушных беспокоить,
С беспокойными дружить!"
Тогда же огромными тиражами издавался роман Виля Липатова "И это всё о нем", по которой был снят шестисерийный фильм — о комсомольском активисте-идеалисте, вступившем в противостояние с местными мельчайшими начальниками и трагически погибшем (но давалось понять, что его почин не пропал даром). Прочно укоренился образец неравнодушного героя, готового идти на конфликт с мещанством для того, чтобы помочь стране идти к новым победам.
С другой стороны, в реальной жизни торжествовало как раз то самое конформистское мещанство с неофициальным лозунгом "Не высовывайся". И после перестроечного подъема и быстрого разочарования оно восторжествовало.
Коммунисты и национал-патриоты пытались достучаться до большинства населения в 90-е годы, либералы — уже в нынешнем веке. И все они наталкивались на усталое неприятие любого намека на радикализм. И государство этот консервативный тренд всячески поддерживало в рамках охранительного дискурса, в котором все бунтари прошлого признавались антигосударственными элементами. Декабристы чуть было не развалили страну, Герцен из-за границы своей агитацией подрывал империю, а большевики были агентами германского Генштаба (который, видимо, завидовал Генштабу австро-венгерскому, в этой же логике сконструировавшему Украину).
Таким образом советские реалии победили — хотя и в "антисоветском" оформлении. Но теперь в полностью изменившейся геополитической ситуации государство востребует как раз нонконформистов, готовых на любые жертвы во имя решения государственно значимых задач. Неудивительно, что в школьную программу возвращается "Молодая гвардия", в которой не только прославляется героизм, но и осуждается конформизм немногочисленных персонажей, пытавшихся приспособиться к любому режиму.
Но при этом, во-первых, неуправляемый нонконформизм продолжает считаться риском — и государство заинтересовано в том, чтобы полностью контролировать потенциальных бунтарей. Но в нынешней ситуации, в отличие от времен Великой Отечественной войны, у бунтарей есть претензии и к собственному государству, которое они хотели бы видеть более справедливым. И само государство остается контрреволюционным по своей стилистике, апеллирующим к традиционным ценностям.
А, во-вторых, в полной мере сохраняется конформизм большинства общества, которое хочет жить как раньше, спокойно и предсказуемо.
! Орфография и стилистика автора сохранены
