Крымский мост после некоторого затишья вновь стал источником новостей. А главным ньюсмейкером стал М. Хуснуллин. Под его чутким и непрозрачным руководством Крымский мост героическими усилиями строителей в рекордно короткий срок, за полгода вместо двух лет по графику (весь мост был смонтирован за два года) был восстановлен.
При этом объектом беспримерного трудового подвига стала замена сначала двух пролетов автомобильной части моста, затем число поврежденных пролетов удвоилось. Какие-то работы, правда без замены пролетов, проведены и на пострадавшей части железнодорожного моста. Но самое главное, что железнодорожная часть моста функционировать не будет ввиду риска новых подрывов. А автомобильное движение осуществляется только легковыми автомобилями и автобусами. Большегрузные автомобили передвигаются исключительно по наземному маршруту.
Как это следует понимать с моей точки зрения?
Я уже высказывался по этому вопросу ранее, но мне хочется продолжить свой анализ. Взрыв, происшедший в октябре прошлого года, естественно попытались отнести на счет диверсии украинской стороны. До некоторой степени это даже способствовало росту морального духа в Украине, но имело и побочные последствия.
Но характер разрушений и организация этого взрыва свидетельствуют о том, что никакого отношения к этому Украина не имела. Достаточно внимательно посмотреть на многочисленные фотографии.
Во-первых, так мосты никто не взрывает. Любой специалист в этом вопросе, а таковых и в России, и в Украине тысячи (в СССР было 180 отдельных инженерно-саперных батальонов в составе дивизий, еще примерно сто отдельных полков и бригад, службу в которых прошли десятки тысяч людей), понимает, что правильный подрыв моста производится в месте стыка опоры и пролета.
Судя по фотографии, взрыв произведен в центре пролета, а это самое неподходящее для этого место. К тому же еще и самое прочное.
Во-вторых, любой даже не специалист понимает, что на мосту в момент подрыва никоим образом не могли оказаться железнодорожные цистерны. На мосту вообще не должны останавливаться поезда и автомобили. Для предотвращения этого в районе моста всегда есть дежурный локомотив, который предназначен для немедленного увода с моста железнодорожного состава в случае его поломки. В районе Крымского моста таких локомотивов даже два.
В-третьих, организация подобного мероприятия всегда очень сложна и требует анализа всех возможных последствий.
Далее не имеет смысла даже продолжать.
Кроме того, когда я написал статью по горячим следам, то я, как до некоторой степени инсайдер этого проекта в части системы обеспечения транспортной и инженерной безопасности, описывал еще и эту проблему.
Но все оказалось проще. И характер этой диверсии, и реакция на нее не оставили сомнений в том, кто за этим стоял. По моей оценке, эта провокация преследовала несколько целей.
Во-первых, обвинить Украину и усилить удары по ее гражданской инфраструктуре. Это было сделано.
Во-вторых, скорее всего, это преследовало цель предотвратить или замедлить поставки западного вооружения в Украину под предлогом его использования по территории России и риска эскалации конфликта. Тогда это еще могло сработать и, возможно, даже дало некий эффект.
В-третьих, это еще и было рассчитано на мобилизацию ватного населения для поддержки войны и нагнетания дополнительной ненависти, в которой в России и так нет недостатка.
Но.
Все произошло как обычно, и я попозже охарактеризовал это в коротком твите.
В расследовании взрыва Крымского моста есть только две версии.
1. Фсбня, как обычно, взорвала его крайне непрофессионально. Как обычно. На тройку.
2. Мост был рассчитан на 9 баллов по шкале Рихтера, а построен на 9 баллов по шкале Ротенберга.
В этом все дело. Тот, кто организовывал эту провокацию, никогда не рассчитывал на подобные последствия для моста. Если бы они взорвали даже тонну взрывчатки в центре пролета, то ни при каких обстоятельствах не могло наступить подобных последствий. Большая часть энергии взрыва ушла бы в ударную волну и никаких катастрофических последствий для моста не принесла бы. Тем более что для них в тот момент остановка функционирования моста была крайне нежелательна.
Пропускная способность моста составляет не менее 80 пар поездов в сутки. Каждый эшелон в составе 50 вагонов — это почти три тысячи тонн грузов. Следовательно, эти тысячи тонн военных грузов на территорию Украины таким путем поступать перестали. Сейчас они тоже не поступают. Но по другим причинам.
Вряд ли кто-то сегодня всерьез обеспокоен риском диверсий с украинской стороны. Сегодня у украинской стороны имеются другие возможности для поражения Крымского моста, и она непременно ими воспользуется.
Еще менее вероятным воспринимается забота об обеспечении безопасности людей. Такие мелочи в России никто и никогда всерьез не рассматривал.
Тогда почему мост не функционирует?
Можно предположить, что им, возможно, уже нечего в таких количествах везти.
Но всё же мне более логичными представляются два других объяснения.
Во-первых, они сегодня реально боятся пускать на мост важные военные грузы с учетом разведывательных и ударных возможностей ВСУ. Ведь с учетом того, что мост рассчитан на девять баллов по шкале Ротенберга, при нанесении серьезного удара он просто рухнет. Все ведь помнят, сколько усилий прилагали ВСУ для вывода из строя мостов, построенных по нормальным СНИПам.
А во-вторых, если такие негодяи, как М. Хуснуллин, опасаются подрывов, то это означает, что они обязательно произойдут. Только по их собственному плану.
Теперь всем просто стало понятно, что этот мост не просто никому не нужен с экономической точки зрения, а просто крайне ограничено функционален. Он же одновременно является и вещественным доказательством, и памятником путинской коррупции. Кстати, по совершенно неясным причинам не удостоенный внимания профессиональных борцов за ПРБ. Это было бы менее вредно, чем искать коррупцию при производстве ракет. Там она полезна для Победы Украины. А здесь она уже весь свой позитивный потенциал реализовала. И даже по два раза.
Ну а для адептов Русского Мира в Крыму — это сигнал. Сигнал для возвращения на Большую Землю. Пока она сама себя не отрезала от Малой.
